Книга: Принц Аревмута | страница 20

Неожиданно для самого задиры сзади на его плечо тяжело легла чья-то рука.

Он вздрогнул, резко отклонился в сторону и вскрикнул, поворачиваясь:

– Кто это? Какого лешего?! Что?.. – и тут же осёкся, поняв, чья рука остановила ссору. – Ваше величество, это вы? Нижайше прошу прощения, я не хотел…

Король Граммерик властным жестом прервал его извинения:

– Все нормально, Наннос Озерти! Или – да! – Ворчун, так ведь все тебя называют? Кажется, я пришёл вовремя. Как я понимаю, схватки не будет. Я не ошибся?

– Без сомнения, ваше величество, при вас никаких схваток или драк, – Ворчун склонил голову. – Ибо никому не положено при владыке королевства воспитывать неприятных собеседников или указывать им их настоящее место. Даже если они и грубияны… В другой раз поговорим, Арчи, в другой раз, не сегодня, – и Ворчун опять подмигнул другу.

Тот нахмурился, но ничего не сказал.

– Отец, ты присоединишься к нам? – присев на своём ложе, Дорик попытался встать, чтобы обнять короля, но тот, быстро шагнув к сыну и наклонившись, сделал это сам.

От новых крепких объятий Дорик опять поморщился.

– Прости, что сделал тебе больно, – Граммерик, отстранившись, внимательно и заботливо посмотрел на сына. – Но я рад видеть, что ты уже встаёшь. Тем не менее, я запретил лекарю Мерлю выпускать тебя из покоев.

– Старик не виноват. Я его не спрашивал. Не мог же я лежать, когда весь дворец празднует окончание Королевской охоты и главный трофей!

– Ну что ж, не будем его наказывать, нашего старика. На самом деле Мерль замечательный лекарь, не будь его, я не знаю, как быстро удалось бы поднять тебя на ноги, Дорик, – сказал король. – Но я вижу, что у вас тут своя пирушка! Только среди друзей, да? Что ж, давайте, присаживайтесь за стол. И, если не возражаете, я к вам присоединюсь, попробую ту стряпню, которую вы тут для себя приготовили! – и Граммерик махнул руками, приглашая всех садиться жестом, напоминающим отца семейства, рассаживающего своих детей за обеденный стол.

Кода все, включая принца Дорика, разместились на деревянных стульях со спинками вокруг круглого стола со снедью, король повелительно крикнул:

– Реми!

И тотчас дверь в каминный зал растворилась, и в неё, чуть пригнувшись, вступил высокий широкоплечий воин в кожаной кирасе с железными чешуйками, металлических наручнях, и чёрных кожаных сапогах. На его плечи был накинут короткий золотой плащ, который разрешено было носить только личной гвардии короля. Плащ крепился к правому плечу золотой фибулой с изображением перекрещённого колоса пшеницы и обнажённого меча, – этот знак указывал на главу гвардии и личного телохранителя короля. Справа на поясе воина свисал короткий меч, слева – длинный кинжал. Лицо покрывали шрамы, а лоб был изборождён морщинами. Но двигался, как воин молодой, на удивление, быстро и плавно, а в теле, несмотря на возраст, ощущалась недюжинная сила.