Книга: Петтерсы. Дети гор | страница 21

– Остальные?

Молодой человек недобро ухмыльнулся и направил свой взор в облака.

– Меня еще никому не удавалось обставить! Ты что, сомневаешься во мне, отец?! Или таков твой способ задеть мое самолюбие?!

– Ни в коем случае! В твоих талантах я уверен, ты ведь мой сын! Просто на этот раз у тебя очень сильные соперники!

Юноша удивленно поднял брови. Затем подошел к ближайшей оливе, поудобнее расположился в ее тени, поставил чашу с вином на землю, положил золотой жезл себе на колени и, скрестив руки на груди, громко заявил:

– А ты умеешь заинтриговать, отец! Я жажду подробностей!

Холодный северный ветер нещадно трепал волосы Майкла, стоящего на палубе корабля. Поднятый воротник легкого пальто спасал лишь отчасти, промозглая стужа так и норовила залезть за пазуху, чтобы пробрать до костей. Да, Балтика так же отличается от южных морей, в которых доводилось плавать юному Петтерсу, как суждения католического пáстора от суждений раввина[45], но парня, казалось, это совсем не волновало. Он молча смотрел вдаль, стараясь разглядеть сквозь непроглядный утренний туман очертания берегов. Вот-вот на горизонте должен был появиться порт Петербурга, если верить рассказам, одного из красивейших городов мира. Корабль спал. Лишь иногда тишину прорезала небрежная перекличка вахтенных.

Еще в Англии они с отцом, опираясь на пояснительную записку Самарина, тщательно проработали маршрут путешествия, разбив его на отрезки и рассчитав время прохождения каждого в зависимости от вида транспорта, которым придется воспользоваться.

Путь от Пензанса до Санкт-Петербурга по морю занимал, по их расчетам, от четырех до десяти дней, в зависимости от погодных условий и модификации судна. И с тем и с другим Петтерсам повезло, поэтому прибыть в пункт назначения они должны были в кратчайшее время.

Четыре дня на корабле, конечно, не сравнятся с полугодичным плаванием к берегам Австралии, но и их нужно чем-то занять. В этом вопросе каждый член семьи был свободен в выборе.

Джордж уселся за изучение карт Российской империи, начиная от Петербурга, далее по предполагаемому пути следования, заканчивая Пензенской губернией и ее окрестностями. Причем делал он это с такой дотошностью, что складывалось впечатление, будто он собирается пойти на Россию войной, а не едет на свадьбу к дочери друга.

Марта с головой ушла в изучение русского языка. Раздобыв где-то англо-русский разговорник и путеводитель по России, она денно и нощно штудировала слова и фразеологизмы неизвестной доселе ей речи. Так за время плавания Петтерсы узнали от нее о том, что в России можно «остаться с носом», «валять дурака», «бить баклуши» и жить «душа в душу». Нюанс заключался в том, что Марта пока до конца не понимала, при каких обстоятельствах применять эти выражения, но очень старалась.