Fb2Книга: Дом Одиссея | страница 24
Но она этого не делает, и момент упущен, а потому, резко выпустив руку родственницы, словно та обжигает, Электра отшатывается, выпрямляет спину и произносит:
– Тебе нужно это увидеть.
Внутри микенского корабля места очень мало. Все свободное пространство заставлено бочками с водой и соленой рыбой, древесиной для починки корабля, амфорами с вином, сундуками с одеждой и медью на продажу. Зыбкая, колышущаяся тьма здесь прорезана лишь тонкими лучами света, пробивающимися сквозь щели в палубе или попадающими в открытый люк. Внизу запрещено зажигать огни; здешние обитатели прячутся в тени, окруженные глухим рокотом волн и попискиванием крыс.
Но кое-что, намного-намного страшнее крыс, таится во тьме, ведь я замечаю трех женщин, которых смертным увидеть не дано, слышу, как шуршит кожа их крыльев, когда они шевелятся, чувствуя мое божественное присутствие, вижу, как горят их налитые кровью глаза в самой густой тьме самого темного угла трюма, в том пятне леденящего холода, куда ни один смертный не пойдет, сам не зная почему.
Я бы не приблизилась к этим трем затаившимся злыдням даже ради любви могучего Ареса, но Пенелопа идет за Электрой в самое сердце корабля, не замечая страшной опасности, таящейся внизу, а значит, и мне приходится пойти следом, изо всех сил стараясь не обращать внимания на смешки мерзких созданий, чье зловонное прикосновение разрушает изнутри даже новые доски этого корабля.
Еще одно создание затаилось там, внизу: мужчина, видимый смертным взглядом, пусть и с трудом, ведь он так сливается с засаленными лохмотьями и трюмными тенями, что Пенелопе требуется некоторое время, чтобы дать глазам привыкнуть к сумраку и различить в этом сумраке его. Кровь Клитемнестры, рожденной прямо от божественного прикосновения, всегда была сильнее проклятого наследия Агамемнона. Вот и в Оресте можно разглядеть темные волосы матери, едва тронутые рыжими отблесками – от отца; а еще полные губы матери, карие глаза, настолько темные, что походят на угли, по-женски изящные плечи; а от отца – всего-то прямая спина, нос с горбинкой и гордо задранный подбородок, которым тот, должно быть, и снес ворота Трои. Он довольно молод для того, чтобы торопиться с ухаживаниями за новой царицей для своего царства, но достаточно вырос, чтобы эти ухаживания были утонченными и изящными, основанными на осознании не только собственной значимости, но и важности той, на кого направлены.
Увы, Орест не ухаживал ни за одним созданием никакого рода вот уже много-много лет, и я очень сомневаюсь, что когда-нибудь возьмется за это снова.