Fb2Книга: Штык ярости. Индийский поход. Том 2 | страница 23
– А нам что мешает так сделать? – продолжал я допрос.
Казак помахал подбородком по сторонам.
– А где ты видишь здесь Суворова? Может, он в телеге сидит, в бочке с порохом? А без него ты кукиш получишь от атаки, а не победу. Разобьют нас басурманы, это как пить дать.
– Ну, это совсем никуда не годится, – сказал я. – Разве же так учил нас рассуждать батюшка Александр Васильевич? Или вы не суворовцы? Разве же Платов Матвей и Денисов Карпыч не достойные его ученики? Может, поднимете командиров на достойный прорыв?
– Заткнись, пожалуйста, спать мешаешь, – раздался ленивый голос соседа слева. – На прорыв он тут собрался, видишь ли, Илья Муромец недоделанный.
В траве сонно стрекотали кузнечики. По вискам стекал пот.
– Тебя как зовут, суворовец? – с легкой усмешкой спросил казак. – Это ты лекарь, что ли? Едва от титьки оторвали, а туда же, врага бить хочет. Какой из тебя соглядатай чужеземный, ты же еще дите неразумное.
Я назвался и поблагодарил, что он верит в мою невиновность.
– А меня Рязанов зовут, Василий, – сказал казак. – Конечно, невиновен, это же, как пить дать. Диву даюсь, как ты до сих пор умудрился выжить с такими глупыми мыслями.
– Почему глупыми? – слегка обиделся я. – Разве Суворов не призывает командиров действовать, как он, и смело идти на врага?
– Эх ты, яйцо недолупленное! – ответил мне Рязанов. – Суворов что же, учит слепо на врага идти, чтобы голову сложить задаром? Ты видишь, что у них конницы полно, а у нас артиллерии мало? Мы сейчас рванем вперед, а они только этого и ждут. Окружат нас со всех сторон, в ближний бой вступать не будут, лишь обстреляют. А потом нас жара и жажда доконают. И выстрелы.
– Это, конечно же, так, но ведь Суворов вряд ли сидел бы так и ждал у моря погоды, – продолжал спорить я. – Он бы что-нибудь придумал против коварного врага.
Рязанов махнул на меня, как на безнадежного больного.
– Ой, да что с тобой спорить. Ты меня не разумеешь ни капельки. Суворов на то и Суворов, что сделал бы по-другому. Так доблестно и разумно, что враг бы и не понял ничего, а уже был бы разбит. Он у нас один такой, батюшка русский Марс, остальные командиры ему в подметки не годятся. Чего ты сравниваешь куриц с петухами.
– Даже Серовский? – коварно спросил я.
Казак покосился назад, промолчал, только сплюнул.
– Эй, Стоиков, ты чего там разбушевался? – раздался голос есаула. – Кровь кипит, что ли, воевать потянуло? Ну-ка, иди тогда, поработай мотыгой, раз такой удалой.
Вздохнув, я поднялся и направился к окопам. К вчерашним ожогам на руках вскоре должны были прибавиться мозоли от интенсивного копания.