Fb2Книга: Сумеречный охотник | страница 25
Баньши тоже поднялась на ноги и выпрямилась.
– Ты боишшшься ссссильных женщщщин? Мой ссссладкий…
Не удержавшись, я бросил взгляд на своё предплечье, частично скрытое гидравлическими трубками. Там ноющими болью шрамами была вытравлена надпись: “В ГОЛОВЕ БАНЬШИ”
– СДОХНИ, человечиш-ш-ш-шко! СДОХНИ! ВРРРАХГЗ!
Баньши рванула вперёд – чтобы закончить надоевшую ей игру с добычей. Но поторопилась – щёлкнув переключателем на перчатке, я активировал ловушку.
В тот же миг по периметру раскисшего от сильного дождя перекрёстка прошелестела цепочка щелчков – и один за другим выстрелили пусковые установки, тщательно замаскированные мной несколько часов назад.
Обработанные мощными транквилизаторами, гарпунные серебряные наконечники по очереди врезались в хитиновое тело баньши, с треском пробивали его и затормаживали тварь.
Плечо, нога, туловище, снова плечо, снова нога… Ого, да у меня новый рекорд – ни один из снарядов не промахнулся! На последнем выстреле монстр, истошно завывая, рухнул на колени всего в метре от меня. Баньши попыталась дёрнуться, вырваться – но крепчайшие стальные тросы держали её крепко, да и яд, за который я отвалил целое состояние, уже начал парализовывать монстра.
– Фух! – с улыбкой выдохнул я, стирая со лба вонючую слюну твари, – Ну вот и всё! Делов-то всего на пару дней!
– Пус-с-с-с-стии-и-и… – шипел монстр, – Пусти, сын предателей!
Очередное напоминание о родителях, в таком контексте, да ещё и от мерзкой аномальной твари вызвало вспышку ярости. Осклабившись, я с удовольствием пнул баньши в морду, заставив её заткнуться. Затем вновь бросил взгляд на надпись, на предплечье, частично скрытую механизмами перчатки, и дёрнул один из её тумблеров.
Вжух!
Узкая цепная пила, длиной в пару ладоней, выщелкнулась из механического футляра и, раскрутившись, зажужжала как здоровенный комар.
– Ну, начнём, – выдохнув, сказал я.
Обойдя баньши, которая к этому моменту превратилась в каменную статую, я хорошенько примерился и опустил лезвие пилы на центральный шов, разделяющий две половинки вытянутой головы твари.
Мерзость, конечно, но тварь должна быть живой, пока я провожу… “Операцию”.
Хруст, с которым начала расходиться кость, заставил меня содрогнуться – а баньши, которая поняла, что я делаю, завопила:
– С-с-с-сто-о-о-ой! Стой, мяс-с-с-со!
– Ага, щас…
ВЗЗЗЗЗЗУУУУУУУ!
– КА-А-А-АК?! КАК ТЫ УЗНАЛ?! СТОЙ! СТОЙ Я ДАМ ТЕБЕ ВСЁ! ВСЁ! ЖЕНЩИН! БОГАТСВО! ТОЛЬКО ОСТАНОВИСЬ!!! ОСТАНОВИСЬ!
КРРРАХ!
Черепушка баньши хрустнула и две её половинки разошлись в стороны, обнажая серый мозг – тоже разделённый на две части, соединённые будто тонкой паутиной. А под ней…