Fb2Книга: Волчьи тропы | страница 46
Если бы он мог видеть себя в ту минуту, то понял бы, отчего побелел князь, разом теряя «боевой» настрой. Глаза волка стремительно посветлели, становясь из карих желтыми, оскал показал сластолюбцу совсем не человеческие клыки, и Идар сорвался с места, словно разомкнувшаяся пружина.
Выжил тогда князь лишь благодаря тому, что следом за Идаром в покои ворвались его люди, не сумевшие остановить звереющего стражника. От хозяйских покоев мало что тогда осталось. Сам князь метался из угла в угол, прячась за спинами своих охранников, чьи сабли были отобраны взбесившимся волком и выкинуты в окно. Девка уже не кричала о помощи. Теперь она тихо скулила, зажмурив глаза, когда через нее перелетел светловолосый стражник господина, сверкая волчьими очами. Она бы уже и рада была принять молча ласки князя, какими бы они ни были, но теперь его сиятельству было не до своей временной наложницы.
Отловить оборотня удалось, лишь навалившись всем скопом, и то он раскидал охранников, словно котят, обозвал князя премерзостными словами и разорвал путы, удерживающие девку. Затем замотал ее в покрывало, взвалил на плечо и ушел, крикнув, чтобы князь не попадался на его пути. Лишившуюся от страха сознания девушку, Идар привел в чувство хлопками по щекам и велел идти домой, а сам скрылся в лесу, где сразу сменил обличье. И до своего логова мчался длинными скачками, соревнуясь в скорости с ветром, чтобы охладить голову.
Его искали. Идар уловил запах охотников, прочесавших всю округу, но так и не нашедших оборотня. Правда, они искали одержимого, таская за собой по селам, городам и лесу попа с пречистой водой, но волк даже не пытался скрыться, а издевательски помахивал хвостом между деревьев. Даже как-то прыгнул на того самого попа, отнял флягу, отгрыз пробку и выхлебал всю пречистую воду.
После этого поп, послав князя и его людей совсем уж нехорошими словами, забрал погрызенную флягу и ушел из леса. Вскоре ушли и охотники, махнув рукой на бесноватого мужика. След Идара затерялся, и та встреча в городе была первой за несколько лет.
Как же теперь оборотень ругал себя за то, что решил познакомить свою волчицу с человеческой жизнью. Зачем повел ее в этот парк? Будто на лодке они не могли покататься по реке. И на платье это, и на корсет только сам и полюбовался. Айне все эти людские выдумки мешали, – он это видел – но так хотелось, чтобы она поняла и полюбила людей так же, как и он…
– У-у-у, – в ярости на себя взвыл волк.
В его голове вновь всплыло воспоминание о распятой на кровати девке. Ее крик заполнил уши, рождая в груди свирепый рык. Представить на ее месте свою волчицу было невозможно. Волк даже остановился и ожесточенно затряс большой лобастой головой, чтобы отогнать видение растерзанной Айны. «Убить», – зажглась в мозгу единственная мысль. Растерзать, рвать глотки! От предвкушения скорой расправы волчья пасть наполнилась слюной. Запах горячей крови затопил обоняние, лишая остатков человеческого разума. Теперь остались только первобытные инстинкты и одно-единственное желание: убивать.