Книга: Дело бога Плутоса | страница 27

Барышня слушала это монолог с болезненным выражением на лице и, наконец, не выдержав, горько заплакала.

– Но зачем, зачем ему это, я не понимаю? – голубые глаза ее глядели на Загорского печально и растерянно. – И не понимаю, зачем он уезжал в Европу, ведь играть можно и тут.

Действительный статский советник отвечал, что в Европу он уезжал, чтобы быть подальше от отца. Начни он играть тут, об этом сразу донесли бы тайному советнику. Николай Гаврилович уже обещал лишить сына наследства, если тот возьмется за старое. Платон Николаевич просто боялся отцовского гнева и хотел быть подальше от него.

– Но к чему ему эта игра, у него ведь и так все было, – пролепетала Катюша. – Отец никогда не отказывал ему в деньгах…

– Затем, что в игорный дом идут не ради денег, – отвечал Нестор Васильевич. – Точнее, не только ради денег. Игровой азарт – сродни заразной болезни, это страшный яд, который быстро пропитывает мозг человека, каждый его нерв, каждую клеточку тела – и делает игрока зависимым. Это тяга, ведущая прямым ходом в преисподнюю и преодолеть ее почти невозможно. В девяти случаях из десяти это кончается весьма печально. Вы хотели, как лучше, но отдав брату свои драгоценности, вы, сами того не желая, подвергли его огромной опасности.

Барышня заломила руки.

– Но что же теперь делать?

– Не волнуйтесь, все поправимо, – успокаивающе отвечал Загорский. – Однако мне от вас потребуется кое-какая помощь. Во-первых, начнем с того, что казино в Европе не так уж мало, и я не могу обшарить их все. Вы знаете, куда он поехал точно?

Она колебалась всего несколько секунд, потом все-таки ответила.

– В Монте-Карло.

– Прекрасно, – кивнул действительный статский советник. – И второе: мне нужен будет список и описание драгоценностей, которые вы отдали Платону Николаевичу. Возможно, в ходе моих розысков всплывут какие-то из них, и я буду точно знать, что они связаны с вашим братом.

– Конечно, – заторопилась она, – конечно, я все сделаю. Но что мне сказать отцу?

Нестор Васильевич улыбнулся. На этот счет она может не беспокоиться, все вопросы с Николаем Гавриловичем он уладит сам.

Так оно и вышло. Тайный советник, узнав, что с дочерью все в порядке, немедленно успокоился и в детали входить не стал. Гораздо больше он беспокоился, что попусту ушло столько времени. Придя в себя, он велел отправить телеграммы на все пограничные пункты, однако за болезнью время было потеряно, и Платон Николаевич уже пересек рубежи Российской империи.

– Когда запланировано подписание договора? – спросил Загорский.