Книга: Дом и два жениха в придачу | страница 25

– Спокойной.

Затем я убавила свет кристалла и устроилась на подушках. Возня и сопение Глаши, а также слова молитвы Ночи Таительнице, которые она едва слышно бормотала перед сном, успокаивали и нагоняли сон. Я и сама не заметила, как голова стала совершенно пустой, а тело легким-легким.

За несколько лет на госслужбе Тилль привык ночевать в совершенно разных местах. Постепенно его требования приблизились к уровню: не под открытым небом – уже хорошо, а если нет клопов – то почти отлично. Спальня в доме Астрид по его классификации относилась к ночевке высшего класса. Удобная постель, тишина и отсутствие всякой живности, кроме котов. Точнее одного, белого с темными лапами, который так и следовал за ним по пятам. Даже спать устроился в кресле, чтобы оттуда наблюдать за Тиллем.

Его радость омрачала только рыжая барышня Белокосова, которая оккупировала одну из комнат в другом крыле здания. Тилль нарочно ушел подальше, в старую часть здания. Суевериями он не страдал, так что не боялся возможных призраков, как и сквозняков, гулявших в этих каменных стенах.

Так что к утру чувствовал себя вполне отдохнувшим и полным сил для нового витка поисков. На службе ему выделили целых две недели для улаживания семейный проблем, и этого наверняка хватит.

Тилль медленно шагал по лестнице на первый этаж, а оттуда – на кухню, толкаемый аппетитным запахом грядущего завтрака, и думал. Гостиная была самым очевидным местом, где Астрид могла хранить записную книжку Крыжевской, но вчера они на пару с Белокосовой перебрали там все буквально по листику и ничего не нашли. Оставалось тщательно осмотреть библиотеку и спальню, вдруг Астрид любила зачесть пару чужих продуктовых списков перед сном?

И вот еще один крайне любопытный вопрос: зачем кому-то одалживать свою записную книжку? Ладно бы справочник или художественную литературу, сборник рецептов, на худой конец, но записи? Для чего? Надо бы съездить к этой Крыжевской, расспросить хотя бы про внешний вид ее книжки, заодно и о содержимом.

На его беду на кухне уже завтракала Ярина, такая же собранная и застегнутая на все пуговицы, что Тиллю стало неловко за свои домашние брюки и развязанный ворот на рубашке. Но если барышню это травмирует – она всегда может вернуться туда, откуда прибыла.

Она в самом деле одарила его негодующим взглядом, сквозь зубы пожелала доброго утра и снова вернулась к еде. Точнее – к пышным и ароматным сырникам, горка которых уже росла на блюде в середине стола.

– Глафира, ты настоящее чудо.

Тилль устроился за столом и быстро набросал сырников себе на тарелку и задумался, взять ли к ним сметану или варенье. Затем положил того и другого, чтобы решить в процессе.