Книга: Дом и два жениха в придачу | страница 27

Потому Тилль против воли задержался, чтобы ее послушать, и опомнился только тогда, когда на кухне снова показалась Белокосова, на этот раз в синем ученическом платье и с портфелем в руках. Еще на ней была шляпка, а плечи прятались под шерстяной накидкой.

Она быстро взглянула на Тилля, затем сосредоточилась на Глаше.

– Я поеду в университет, а потом узнаю о вечерней школе для тебя. Попробую договориться о занятиях на ближайшие дни.

– Как скажете, барышня.

Затем она удалилась, а Тилль сидел и разглядывал старые доски, которыми были оббиты стены. Такой разительный контраст с гостиной и библиотекой, будто о тех комнатах заботились, а на кухню практически не входили. Но Астрид жила уединенно, наверняка и готовила сама себе, в деньгах тоже не нуждалась, так почему не навела здесь порядок?

Нет. Правильнее спросить, какими ветрами пожилую даму занесло в эти края? Отчего бы ей не обосноваться поближе к людям? Как она выбиралась из этой глуши за покупками? Тоже ходила через лес вооружившись винтовкой на пару с Белокосовой? Или договорилась с кем-то о доставке? Так на этом разоришься. Тилль и сам вчера порядком поколесил по окрестностям, пока не нашел дом. А его мобиль куда быстрее и мощнее привычных в Тергороде повозок или трамваев.

Ярине тоже придется порядочно пошагать через лес, затем не меньше сорока минут трястись на трамвае. И сколько бы она ни болтала о револьверах и винтовках, вряд ли отобьется от серьезной компании. Такого-то воробья и травинкой перешибешь!

– Белокосова! – крикнул он в коридор, не надеясь, что его услышат, но хрупкая барышня почти сразу возникла на пороге.

– Я уезжаю на занятия и ваши кошелек и честь могут спокойно подремать примерно до пяти вечера.

– Решил рискнуть ими и подвезти вас, – махнул рукой Тилль.

– Спасибо, такая честь, но время уже поджимает.

– Куртку накину – и едем, сильно не подожмет.

Ярина испуганно попятилась, будто Тилль грозился не просто подвезти ее, а заманить в лес и прикопать там под корнями дуба. Или хуже того – обесчестить. Тилль тоже слегка растерялся: раньше девушки от него не шарахались, напротив, старались держаться поближе.

– Да бросьте, во мне еще говорят сырники, до десяти минимум я добр и обходителен.

– Ладно, – осторожно согласилась она и сделала шаг навстречу. – Но учтите, что Глаша знает, с кем я уехала и при случае передаст подозрения жандармам.

– Ее я точно не расстрою.

– И приведите себя в порядок, не хочу пересудов, – строго заметила Белокосова. Ей бы еще очки на нос и платье потемнее – вылитая классная дама из их лицея получится. Та отчитывала Тилля с такой же интонацией и усердием.