Книга: Нерушимый – 4 | страница 27

Быков удивил. Он старался. Просто из шорт выпрыгивал. Но получалось у него, как у слона в посудной лавке – все кеглями от него разлетались, но мяч отобрать он не сумел ни разу.

В пять собрались в конференц-зале и более-менее определились с позициями. На воротах я, моим дублером – доходяга Васенцов.

В центре защиты два дуба – Дятел и Быков. «Бык и Дятел, гроза нападающих», – пошутил Мика, но получил в лоб от обоих. Третьим центральным Саныч не мудрствуя лукаво воткнул Колесо, а дублерами – Иванова и Потупчика.

На края, как и в Евпатории, пошли Нюк и Микроб.

В полузащите: опорником Гребко, чуть выше слева Ромка Клык и справа – Дмитрий Левашов.

«Столбом» в атаку – Матвеич, а под ним игрок по фамилии Плеймейкер, больше известный как Микаэль Погосян. Не так все и плохо, как казалось поначалу. В понедельник у нас первое боевое крещение с командой Белькевича, который обещал нам горячий прием. За несколько дней нужно приложить максимум усилий, чтобы сыграться хоть как-то.

Узнав, что скоро товарищеский матч, Левашов, которого похвалил сам Димидко, скакал вокруг ослом из «Шрека» и фонтанировал восторгом. Сразу – и в основной состав! Не киснуть запасным! Сколько, говорите, за выход в Первую лигу? Двести тысяч? Обморок! На каждого? Раскрутейшая круть! Вот это фарт!

– Надо пацанам-болелам сказать, пусть с нами едут! – предложил он.

И Матвеич, поглядывающий искоса, как брызжет энтузиазмом наш юный коллега, не выдержал, шагнул к нему и уставился требовательно, уперев руки в боки.

– Придержи коней… Димон.

– А че, болелы помешают? – искренне удивился он.

Матвеич положил ему руки на плечи и сказал ласково:

– Слушай сюда. Если хоть кто-то узнает об этом матче. Если хоть один болела попрется с нами, я тебе шею сверну, понял?

Левашов попятился.

– Ты че это, а?

Димидко встал возле Матвеича и объяснил:

– Потому что их в Лиловске в лучшем случае покалечат, в худшем – убьют. Нас там очень не любят из-за Фили вашего. Гусак!

Парень подошел к нам, настороженно вытянув шею. Димидко продолжил:

– А также все михайловские. Если кто притащит болел – выгоню из команды. Языки держим за зубами. Все всё поняли?

Ему ответило молчание.

Мы засобирались домой. Витаутович так и не появился. На звонки он не отвечал. Будь Тирликас обычным человеком, я бы подумал, что он влип в историю. Не став его дожидаться, мы отправились домой шумной толпой, источающей коллективную ненависть к Смирнову, покровителю голубых и коричневых.

У подъезда Колесо запрокинул голову и сказал:

– Та-ак. Кто последним выходил из нашей квартиры?