Книга: Правила Барби | страница 64

– Это не первая моя отсидка, да… – вещала она женщинам, которые замерли и внимательно слушали ее. – Я бывала и в худших ситуациях, приходилось бежать, скрываться на угнанной тачке, а в спину летели пули, копы были на хвосте, и мой напарник…

– Которого звали Джейсон Стэйтем[1], – перебил я ее, подходя ближе к решетке. Все семь женщин и Барбара взглянули на меня, на Эстер, стоящую позади, и полицейского рядом со мной.

Барбара вскинула брови, на секунду в ее глазах показалась искренняя радость, словно она молила бога о моем появлении, словно хотела этого сильнее, чем поправить макияж и прическу – что поистине важно для нее – словно не было этого груза из пяти лет и наших прошлых обид. Барбара обрадовалась мне так, как если бы мы были той парочкой из рекламы газонокосилки, которые утром едят оладьи с кленовым сиропом, а после до часу ночи стригут газон на своем участке и участках всего района, потому что газонокосилки «Патриот» «объединяют сердца всех любителей стриженых газонов». Дрянная реклама не выходит из моей головы уже неделю. Но эта маленькая радость исчезла слишком быстро, а на ее место пришло раздражение.

Барбара встала с неудобной металлической лавки и подошла к решеткам, мы были в шаге друг от друга – слишком близко, если не считать преграды между нами в виде прутьев.

– Что ты здесь забыл?

– Это очевидно, разве нет? – ответил я, кивая на камеру.

Она сжала пухлые губы и вскинула подбородок, и я солгу, если начну вас уверять, что это не отразилось покалыванием в моем животе.

– У меня все под контролем.

Я не смог скрыть едкой насмешки. Есть у этого всего предел? Любая бы на ее месте уже упрашивала вызволить ее, но Барбара была другой, и точно выбивалась из ряда стереотипных блондинок. Мне никак не удавалось понять, как она выдерживает груз трудностей жизни, собственной надменности и упрямства, не сгибаясь ни на йоту.

– Так вот как выглядит контроль? – спросил я, задумчиво проводя пальцем по железу между нами. – Я просил тебя быть паинькой, Барбара.

– Но я ведь не сделала ничего плохого.

– Тебя арестовали!

– Скажи спасибо, что я разнообразила твой вторник.

Моего носа коснулся запах ее сладкой кожи, лака для волос, а еще затхлости камеры – не самая лучшая комбинация, но первые два компонента спасали положение.

– Джефри, – позвала меня Эстер, и Барбара, изогнув шею, взглянула мне за спину. Ее глаза придирчиво оглядели мою спутницу, а затем Эванс едва заметно вскинула бровь и поджала губы. Если за пять лет ее невербальные жесты не изменились, то я бы сказал, что она испытывает недовольство, граничащее с ревностью. И мне хотелось бы проверить свою догадку, но я буду последним мудаком, если нагло воспользуюсь всей этой ситуацией. Как бы сильно мы не недолюбливали друг друга, светловолосой кукле здесь не место.