Книга: Дикарь и лебедь | страница 22

Невидимая нить протянулась от моих пальцев к ткани, и я велела ей слиться оттенком с золотисто-коричневым плащом. От потертого бархата пахло самим принцем, морской солью и чем-то сладким вроде жженого сахара.

Губы Брона – пухлые, мягкие, теплые, – что неожиданно коснулись моей щеки, золотистые искры в его карих глазах… Те мотыльки у меня в животе погибли: их затопило расплавленной лавой – когда мне вспомнились глаза и улыбка другого мужчины.

Когда я представила, как жестокие, но чувственные губы Клыка скользят по моей коже, как его пальцы нежно дотрагиваются до заостренного кончика моего уха.

Открыв глаза – я и не заметила, что прикрыла их, – я свернула починенный плащ и уперлась лбом в стекло. Интересно, подумала я, чем сейчас занят Клык, какими поручениями загружает его днем король-зверюга и был ли он среди убийц, что напали на тот городок и людей принца в Весеннем лесу.

Два нападения. Безжалостные, быстрые, почти в одно и то же время.

Мои исполненные страха мысли прервал стук в дверь. Я слезла с подоконника и стремительно пересекла комнату, учуяв запах того, кто стоял за дверью – то были не родители и не прислуга.

– Добрый вечер, – сказал принц, под глазами у него залегли морщинки, волосы были взъерошены. – Надеюсь, час не слишком поздний – я пришел за плащом.

– Вы уезжаете?

Он кивнул, не поднимая на меня взгляда.

– Да, глупо было заявиться сюда в такой момент. – Его губы сложились в усталую улыбку. – Мама всю жизнь корит меня за излишнее любопытство. Так и тянет меня на приключения.

В этом мы с ним были похожи, поэтому я улыбнулась ему и протянула плащ.

– Я его починила.

Принц снова кивнул и развернул накидку, чтобы взглянуть на то место, где была дыра, а я прислонилась к дверному косяку, рассматривая его. Он стоял в свете факелов, что горели в коридоре по обе стороны двери. От ресниц на его щеки упали длинные тени, рот превратился в тонкую линию.

– Пожалуй, уехать прямо сейчас будет неразумно, о чем мой отец уже явно вам сказал…

Взгляд принца, ошеломленный и потемневший, взметнулся от заштопанного плаща ко мне.

– Это золото.

– Простите, что?

Он постучал ногтем по строчке – звук вышел звонкий. Принц тряхнул плащом передо мной и взволнованно заморгал.

– Эта строчка, ваша строчка… – Брон сглотнул. – Она золотая.

Нет.

Похолодев, я выдернула плащ у него из рук и посмотрела сама.

Это действительно было золото. Толстая аккуратная строчка, проложенная золотой нитью.

Проклятье. Стыд, потрясение, страх – прямо как в юности – все эти чувства вновь ожили во мне, но я затолкала их поглубже.